В один из последних дней ушедшего в вечность 1998 года Господь положил мне на сердце посетить семью верующих брата и сестры Юхнович. По пути я вспомнил, как они пришли к нам в церковь ЕХБ “Возрождение”. Вспоминал их личные свидетельства, которые услышала церковь в день крещения, и их трудный путь к Господу. Брат Александр вступил в завет с Богом в 1997 году, а спустя год — его жена Ирина. Хотелось бы, чтобы то, что слышала наша церковь, услышали дети Божии во многих местах. Чтобы это свидетельство услышали те, кто находится вдалеке от Господа и не в мире с Ним. Гостеприимная сестра Ирина пригласила мужа и меня к столу, где находился торт и горячий душистый чай. После благодарственной молитвы Господу началась наша беседа. И вот о чем рассказал Александр. А. Михайленков
Я и дом мой будем служить Господу (И. Нав. 24:15). И призови Меня в день скорби; Я избавлю тебя, и ты прославишь Меня (Пс. 49:15).
— Я родился в семье военнослужащего. Жили мы на Дальнем Востоке (остров Сахалин), пока отец не пошел на пенсию. В 1981 году наша семья переехала в Молдавию и до 1986 года мы проживали там. А в 1986 году возвратились на свою историческую родину — Беларусь. В 1988 году я закончил общеобразовательную школу в п. Бобр Крупского района Минской области. По окончании школы поступил в военное училище — пошел по стопам отца. В семье воспитание было, конечно, атеистическое. В Бога никто не верил, и все воспитывались на идеях коммунизма.
В 1991 году я окончил Ачинское авиационно-техническое училище и по распределению попал служить в полк дальней авиации под Оршей п. Балбасово, где служил до 1993 года. Затем в связи с распадом Советского Союза стали выводить российские войска. У военнослужащих появилась неуверенность в завтрашнем дне, рассеянность и паника. Многие стали от безысходности пить, а спирта в авиации много. Начались пьяные похождения, разборки, драки. Вначале я держался хорошо. Имея неплохие атлетические данные, занимался борьбой, затем — боксом. Держал себя в форме, все-таки офицер Советской Армии, да и были планы на будущее. Сейчас вспоминаю стихи из Библии: “Есть пути, которые кажутся человеку прямыми, но конец их — путь к смерти”(Прит. 16:25). Переживая за ближних друзей и желая им помочь, как-то незаметно для себя я и сам оказался в этом водовороте. Начал выпивать, и с этого началось мое падение. В дальнейшем успел дважды побывать на суде офицерской чести. Стал дерзким и агрессивным. В общем я пришелся не ко двору, так говорили у нас. За дискредитацию звания офицера меня попросили уволиться из рядов Советской Армии, и я сам подал заявление на увольнение.
В 1993 году я уволился и переехал к родителям. Опять встретил старых друзей и началась разгульная жизнь. Как-то летом на свадьбе у одного друга ко мне подошли одноклассники и спросили: “Что думаешь делать дальше и как жить собираешься?” Я ответил им тогда отговоркой: “Ну, пойду работать, наверно”. Они сказали: “Зачем тебе работать, будь свободен. Посмотри, сколько вокруг работают и прозябают в нищете, а есть те, кто не работал никогда и нормально живет. Когда захотел, проснулся, всегда есть деньги, водка, шампанское, женщины. Ну где на заводе ты заработаешь такие деньги, чтоб жить вот так? А у нас деньги пачками, кубами, только бери, не ленись…” Я тогда подумал, что, наверное, правда, буду свободен, если будет много денег. Не буду зависеть от кого-либо. В общем, после небольших переговоров я принял это предложение. А предложение последовало следующее: промышлять на трассе Брест-Москва (определенный промежуток трассы) и «снимать дань» с водителей, которые едут из-за границы в Россию. И с августа по декабрь 1994 года мой “трудовой стаж” был на этой трассе. И длилось это все до 14 декабря.
Немного раньше Бог начал стучать в мое сердце, но я не заметил этого, ибо совесть была заглушена грехом. За месяц до 14 декабря наша бригада поехала в город Смоленск: другу повезли передачу в тюрьму. Было немного свободного времени, и мы решили посмотреть город. Меня удивило тогда обилие православных храмов. И в один из них мы вошли на экскурсию. Это был знаменитый Смоленский Успенский собор, а рядом находилось еще одно здание, мы и туда зашли. Там как раз в это время проходила служба крещения. Я еще подошел и спросил у священника: “А можно ли мне покреститься, ведь мне 23 года и я до сих пор не крещен”. Он ответил мне: “Да, можно. Но нужно, чтобы у тебя был крестный отец. Сходи еще уплати деньги за обряд крещения, купи крестик и свечку”. Один из моих приятелей тут же согласился быть моим крестным отцом. В момент крещения меня спросили, отказываюсь ли я от греховной жизни. Я должен был сказать да или нет. Впервые у меня перед Богом появился страх. Я стоял, и у меня внутри все как-то бурлило, роились мысли в голове. Ведь через час или два я опять буду на трассе грабить людей. Зачем врать Богу, если Он есть, а может Его все-таки нет? Ладно, буду креститься, ведь я не хуже этих людей, которые сейчас здесь со мной. Мои мысли и желания раздваивались. Нельзя обманывать Бога, нужно уйти, ведь я злодей, бандит. И зачем креститься, когда опять берешься за старые дела. Параллельно возникали мысли: крестись. А если вдруг что-то случится, ведь ты же не крещеный. Глядя на всех, я решил все же креститься, на всякий случай.
Сразу после крещения мы поехали в один из ресторанов города Смоленска и отметили это событие в моей жизни, конечно, спиртным. После застолья мы поехали домой, в сторону Минска. Подъезжая к белорусской границе, мы забрали у перегонщиков машин нужную сумму долларов для продолжения веселья. И опять я вспоминаю слова из Писания: “Веселись, юноша, в юности твоей, и да вкушает сердце твое радости во дни юности твоей, и ходи по путям сердца твоего и по видению очей твоих; только знай, что за все это Бог приведет тебя на суд” (Еккл. 11:9). Но случилось так, что, когда мы хотели продолжить наше путешествие, наша “БМВ” при развороте заглохла посреди трассы. Я с ужасом увидел, как на нас несется огромный фургон. Нас разделяло несколько метров. Такое чувство, что ты находишься в спичечной коробке, машина, несущаяся на нас, вовсю сигналит, а ты не знаешь, как и куда выпрыгнуть. Страшный удар — и нас еще несколько метров протащило по асфальту. Я сидел на заднем сидении с девушкой. Удар пришелся как раз с той стороны, где я сидел. В последний момент я успел отпрыгнуть в другую сторону. Последнее, что помню: все остановилось, замерло. Нас всех начали вытаскивать из “БМВ”. Состояние у всех было шоковое, и мы с трудом соображали, что произошло. Когда я пришел в себя, то у меня оказалось почти все в порядке. Только за ухом рваная рана и полуобморочное состояние. Девушки-медики наложили шов на голове. Еще у одного парня было сломано пару ребер. А у водителя оторвало легкое и его повезли в сторону Смоленска в больницу города Красное, где он умер.
И тогда мне все говорили: «Вот тебя крестили — и Бог тебя спас.» Я задумался, может, и вправду Он есть и спас меня от смерти. День или два я ходил с этими мыслями, а потом все опять завертелось, закрутилось, как вьюга в чистом поле, и не вспоминал я более Бога. Некогда уже было вспоминать за “работой” и пьянками.
Через месяц мы возвращались в город Красное за разбитой машиной. Когда приехали в отделение милиции, то оказалось, что брать уже было нечего, кроме разбитого корпуса. Это было 14 декабря. Обычно все попадаются на мелочах. Мы решили пополнить свои карманы опять на трассе. Когда брали крупные суммы, все беды проносило мимо. А тут забрали всего лишь 120$. И один из перегонщиков сообщил об этом на таможню в город Дубровно, что мы забрали у него деньги. Когда мы были в нескольких километрах от города, нас пытался остановить один милиционер. Первая из наших машин, слегка задев, сбила его. Он тут же открыл нам вслед огонь из пистолета, передав по рации, как мы узнали на суде, в город Дубровно, чтобы нас задержали. В городе дорога была перекрыта милицией, вооруженной автоматами. Но в Дубровно по нас не стреляли, потому что много людей, чтобы шальная пуля не задела кого-либо из прохожих. Они пытались остановить нас, но безуспешно. Хотя и стреляли из оружия вверх. Была туманная погода и видимость ограничена. Мы хотели выскочить на минскую трассу, чтобы там затеряться в общей массе машин. А в это время прокурор города Дубровно дал приказ вести огонь на поражение, если встретят нас. Видимость была где-то 30-50 метров. Позже милиция удивлялась, как можно ехать в такую погоду со скоростью 120-140 км/ч и нигде не разбиться. Выехали на трасу Брест — Москва, а впереди еще один кордон милиции. И его мы проскочили. Дали по нас пару очередей из автомата, но, слава Богу, все живы остались. Мы в таких случаях применяли свою хитрую заготовку. Просто в отдельных местах, где видимость была лучше, выезжали на встречную полосу и по ней уходили на скорости примерно 100 и более км/ч. Милиция, по-видимому, не ожидала такого поворота событий. А вдогонку по встречной полосе практически ни разу не стреляли, чтоб случайно не поразить какую-нибудь выскочившую из-за нас машину.
Впереди нас ожидал еще один отряд милиции. Где-то человек 15-20 автоматчиков из ОМОНа. Нашу трассу перекрыли фургоном. Для нашей машины, которая ехала первой, ловушка захлопнулась. Остальные машины, что шли за нами, вышли на встречную и ушли от погони. Нам оставалось одно из двух: либо сдаться, либо быть расстрелянными, т.к. проскочить эту засаду уже не могли. Умирать не хотелось: ведь живем один раз. Мы решили сдаться. Самое неприятное то, что перед нами милиция останавливала машины, похожие на наши, и пассажиры остановленных машин тут же избивались ОМОНовцами без всяких разборов и выяснений. В общем, пострадали от подвыпившей милиции не одни мы.
Нас, арестованных, отвезли в КПЗ города Дубровно. Было следствие. Опознание. Суд. Я всю вину взял на себя. Причин на это было несколько. У меня ничего не было: ни семьи, ни квартиры. А у ребят все это было. У них могли конфисковать и то, что было нажито когда-то честным трудом. И самое главное — семьи: дети, жены. Если взять вину на себя одного, меньше дадут срок, а на всех идет другая статья (групповая), а тогда придется отбывать гораздо больший срок в заключении. Под следствием я находился в тюрьме города Витебска, и мне после суда дали три года вольного поселения. После меня многие из моих друзей тоже были осуждены, правда, уже за другие дела и на другие сроки заключения (от 4 до 11 лет).
На вольное поселение я был отправлен в деревню Кимия под городом Борисовом. Где-то через полгода к нам стали приезжать верующие из борисовской церкви и рассказывать о Боге. Я месяц не ходил на эти собрания. Думал так: “Я сам себе бог, если есть здоровье, кулаки. Не заработаешь сам — никто не подаст.” Мысли были о свободе, до которой казалось так далеко. И хотя богослужения проходили периодически, но я оставался по-прежнему равнодушным ко всему, что происходило вокруг. Один из моих друзей приглашал меня: “Пойдем, мол, послушаем, ничего не станет. Возьмешь Новый Завет, почитаешь. Тем более этот человек, который к нам приезжает и проповедует, наш коллега: тоже шесть лет находился в заключении, его зовут Александр Писляк.” Ладно, пойду возьму Евангелие, чтоб почитать и разобраться во всем. После первого посещения богослужения я понял, что дальше так жить нельзя. Что за все в жизни придется платить. Бесплатно только спасение от Господа. Как же жить дальше? Что делать? Александр проповедовал о том, что Бог пришел спасти грешников, а не праведников. И каждый человек должен решить, кто он и с кем он. Иисус Христос заплатил великую цену за нас, грешных: Он отдал себя на распятие. Судья осуждается подсудимым. Творец казнен творением. И я в тот день понял, что до этого момента считал себя неплохим человеком, теперь я увидел себя в свете Слова Божьего, т.е. грешником. В моей душе началась борьба, ибо семя было брошено и начало расти. Стал читать Евангелие, началось сокрушение моего сердца, осознание своей греховности, испорченности и негодности. Так захотелось все оставить и начать жизнь по-новому. Хотя со своими друзьями встречался, но отношение ко греху было другим. И я это видел, и друзья это чувствовали. Дух Святой уже трудился надо мной. Я рвал окончательно с прошлым и оставлял то, что меня угнетало.
Правда, тяжело было отказаться от легких денег, ведь 5 минут — и несколько месяцев можно не работать (хотя приходится теперь сидеть за это). После первой услышанной проповеди со мной что-то произошло, я за два дня прочитал весь Новый Завет, так хотелось мне все узнать и понять, но так мало мне открылось и было понятно. Потом мне объяснили, что духовную пищу надо принимать не спеша, основательно, качественно, начиная с простых библейских истин. И как важно это Слово не только слушать, но и исполнять. Теперь Новый Завет стал для меня самой лучшей Книгой. Я уже с нетерпением стал ожидать, когда приедут к нам верующие. И если случалось, что никто не приезжал, то я ходил и тосковал, как будто произошла трагедия. Я тогда уединялся и молился, чтобы Бог благословил их и прислал, так как у меня к ним уже есть много вопросов. Так формировалась моя вера в Иисуса Христа. Я стал ходить среди осужденных и проповедовать. Меня прозвали “пастор Джо — проповедник Иисуса Христа”. Вчера он пил водку, а сегодня у него “крыша поехала». Я отвечал: “Да, я теперь другой и верую в Иисуса Христа”. При встрече с братьями из борисовской церкви я просил, чтобы они молились за меня и мое освобождение. И Бог сделал дивное. Когда я был в узах, он вывел меня раньше срока. Вместо 3 лет я отбыл только 1 год.
Сразу же после освобождения я женился и переехал на постоянное место жительства в город Минск к жене и жили у ее родителей. Тут же возникла проблема: я полгода не мог прописаться в Минске и из-за этого не мог трудоустроиться. И при встрече с Александром Писляком я рассказал ему о своих трудностях. Он ответил мне с любовью: “Саша, положись на Бога и в этом вопросе и доверься Ему полностью, и Он ответит тебе, ибо Он печется о нас.” А ведь до этого я столько положил своих сил и ничего не мог сделать, чтобы прописаться. А тут еще теща говорит: “Иди опять зарабатывай деньги, как раньше, где ты на заводе такие деньги заработаешь.” В это время я уже постоянно ходил в собрание минской церкви ЕХБ “Свет Евангелия”, т.к. недалеко от нее жил. И я ответил теще: “ Нет! Не для этого Бог меня вывел оттуда, чтобы опять я брался за старое. В прошлое возврата нет. Я не хочу больше легкого хлеба. И Бог не оставит меня и мою семью. Он поможет мне и в этом вопросе. Пропишусь с Божьей помощью и буду честно зарабатывать на жизнь.” Слава Ему! Он ответил и на эти мои нужды.
В течение года я постоянно ходил в церковь “Свет Евангелия”. Была жажда слышать Слово Божье. Я понимал, что мне нужно покаяться. И хотя в заключении я просил в своих тихих молитвах Бога, чтобы Он простил меня за все мои преступления и грехи, все же было побуждение от Господа совершить покаяние пред лицом Его, в церкви Его. Хотелось публично пред всеми покаяться, чтобы знал Бог и люди. И случилось так, что я заболел корью и четыре дня лежал с температурой под 40. Я лежал и молился: “Вылечи меня, Господи, и избавь от последствий болезни и греха. Господи, как только встану, сразу же пойду в церковь и покаюсь пред Тобой. Не буду больше откладывать и медлить ни дня”. И как только я поднялся, сразу пошел на богослужение и покаялся. Что самое удивительное, когда я болел, моя семья находилась в одной комнате со мной. Слава Богу, не заболела ни жена Ирина, ни сын Никита. Все врачи просто удивились этому. После покаяния, через десять дней, мы разменяли квартиру и моя семья переехала в микрорайон Шабаны. Немного позже мне братья сообщили, что и в этом месте есть наша церковь.
В новую церковь ЕХБ “Возрождение” мы пошли уже вместе с женой. Я благодарен Богу за обильные благословения в отношении меня и моей семьи. Благодарю Его сегодня, что Он спас и мою жену. Через месяц после моего крещения в церкви ЕХБ “Возрождение”, в нашем районе трудилась группа миссионеров. Это служение “От сердца к сердцу”, т.е. личная евангелизация. И к нам Господь прислал Своих детей, братьев Петра Лосича и Адольфа Бичукина, а также сестру из США Бренду. Моя жена много раз была на богослужениях и понимала, что нужно покаяться пред Богом в грехах и следовать за Ним. Но все время был какой-то страх и стыд. И она втайне молилась дома так: “Господи! Я люблю Тебя, и хочу покаяться, и быть прощенной перед Тобой, и жить с Тобой, но я боюсь. Помоги мне. Сделай так, чтобы я заболела, и дома или в больнице ко мне пришли верующие и помогли мне в этом , я сама не могу этого сделать: боюсь. Помоги мне, Боже.” Но у Бога Свои планы. Его мысли не наши мысли, и пути Его гораздо выше и лучше наших (Ис. 55:8-11). После длительной беседы и изложения Божьего плана спасения, Господь открыл Свое Имя и Слово и моей жене. И она впустила Господа в свое сердце. Были слезы сокрушения, и радости спасения, и благодарения за жизнь вечную, за услышанные молитвы ранее и сейчас.
Бог благословил нас и послал нам еще одного сына Виктора. Теперь мы всей семьей славим Бога. Верю, что милость Его и дальше будет над нами.
И в заключение своего рассказа хочу обратиться к своим бывшим друзьям, также к тем, кто меня еще не знает и до сих пор находится на скользких путях этого мира. Послушайте, что говорит Библия — Слово Бога Живого: “…Покайтесь и обратитесь от всех преступлений ваших, чтобы нечестие не было вам преткновением. Отвергните от себя все грехи ваши, которыми согрешали вы, и сотворите себе новое сердце и новый дух; и зачем вам умирать… Ибо Я не хочу смерти умирающего, говорит Господь Бог; но обратитесь и живите!” (Иез. 18:30-32). Бог говорит: “Живите”. Но новую жизнь, новое сердце, новый дух дает только Иисус Христос. Придите к Нему и будете живы, и Он благословит вас Своим обильным благословением свыше. Позвольте Ему войти в вашу жизнь, пригласите Его — и Он услышит вас.
Александр Юхнович