В 1922 году Иосиф Андреевич Можейко покаялся и стал христианином, когда ему исполнилось 29 лет. Все в его жизни стало меняться к лучшему. Слово Божье с особой силой касалось его сердца и преображало ум, душу и совесть. В деревне Белавичи Брестской области образовалась церковь евангельских христиан-баптистов, в которой он нес служение проповедника, а затем — и пастора. Вскоре было решено построить Дом молитвы. В то время Западная Беларусь была под Польшей, земля находилась в частной собственности и сложно было найти какой-либо участок. Но брат Иосиф разобрал свой маленький дом, и на его месте община построила большой Дом молитвы, а к задней стене была добавлена комната, где брат поселился со своей женой. В 1939 году в Западную Беларусь пришла Советская власть, и большевики сразу подняли вопрос о закрытии Молитвенного дома и прекращении богослужения. Но вскоре началась война. Иосиф Андреевич служил Богу с верностью, был очень добродушным и глубоким человеком с красивым сердцем. Он жил по библейским принципам.
В декабре 1941 года, в канун Нового года, Иосиф Андреевич ехал на велосипеде по городу Ивацевичи, что в 18 км от его деревни, и увидел на пустыре, огороженном колючей проволокой, много пленных военнослужащих. Одежда их была оборвана, из-за отсутствия шапок головы у многих обмотаны тряпками; без сапог. Декабрьский мороз пробирал до костей. На территории, охраняемой немцами, стоял барак из досок, вместо стекол — старые лохмотья, — это их дом. Люди были обречены на голодную смерть. Вернувшись из города в свою деревню, Иосиф Андреевич рассказал во время богослужения о несчастных пленных и предложил собрать все, чем люди могли поделиться: телогрейки, кожухи, валенки, сапоги, шапки, а также и продукты: хлеб, сало, вареную картошку. Через неделю все было собрано.
Нагрузив большую телегу, 7 января 1942 года Иосиф Андреевич поехал в город. Он показал свои документы служителя церкви и по-польски объяснил немецкому командованию, что в Рождество во всем мире дарят друг другу подарки, поэтому он привез подарки и для пленных. Немцы очень удивились, но разрешили. Многие пленные, столпившись около барака, смотрели, ничего не понимая. Иосиф Андреевич попросил созвать всех и тепло поздравил их с праздником Рождества Христова. Люди, выстроившись в очередь, подходили к нему по одному. Каждому он давал кусок хлеба, сала и картошку. Все подходившие сразу же обувались, одевались и, взяв продукты, со слезами благодарили. Таким образом, всем хватило и одежды, и обуви, и хлеба.
Через год, зимой 1943 года, в Белавичи пришел партизанский отряд. Они подожгли Дом молитвы, а убегающую из горящего дома жену Иосифа Андреевича один из партизан пронзил насквозь штыком, и она умерла на пороге дома. Его тоже искали. Отойдя метров на триста от своей деревни, он вдруг услыхал позади себя крик: «Стой! Стрелять будем!» Что делать? Вернуться и сдаться им в руки? Он произнес про себя только два слова: «Господи, спаси!» — и, приняв мгновенное решение, побежал в направлении хутора. На дворе стояла лунная январская ночь, снега было очень много, но, к счастью, после недавней оттепели он затвердел, и ноги не проваливались. Пробежав метров пятнадцать, брат вдруг провалился под снег — в глубокую яму от снаряда, упавшего осенью, которая была теперь занесена снегом и невидима. Сидя в яме, Иосиф Андреевич слышал множество выстрелов и топот коней, рыщущих по полю вблизи ямы. В лунную ночь и на снегу он был хорошо видим, но вдруг исчез. Партизаны истоптали все поле, но на беглеца никто не натолкнулся: он был весь в снегу. Когда все утихло, вылез из ямы и пошел в Коссово, взял у знакомых лошадь и на санях приехал в родную деревню. Подъехав к своему дому, который совсем сгорел (только головешки дымились еще тут и там), он склонил колени на пепелище и начал молиться: «Господи, детей у меня нет, жену убили, дом сожгли, остался я один, и моей души ищут». Помолившись так, встал и сказал: «А сейчас пусть убивают. Я уже никуда не пойду». Вокруг него собрались соседи, и многие женщины плакали и говорили: «За что с ним так поступили?»
В тот же день вечером вернулся партизанский отряд. Командир отряда нашел брата и стал извиняться перед ним за все происшедшее, говоря, что по ошибке была погублена невинная семья. Иосифу Андреевичу было тогда 50 лет. Когда Германия начала войну с Польшей, многие евреи убегали в Белоруссию, надеясь таким образом спасти свои жизни. В 1942 — 43 годах в городе Ивацевичи начались массовые расстрелы евреев.
В апреле 1943 года была взята немцами и зверски убита одна молодая женщина по имени Эстер Вейнбергер. Увидев через окно приближающуюся к своему дому группу немецких солдат, она догадалась, что они пришли за нею. Набросив на своего малолетнего сына одеяло, чтобы его не заметили, женщина вышла им навстречу. Они действительно не заметили ребенка, а ее взяли и повели по улице в толпе евреев, которых немецкие солдаты гнали на расстрел. Их били плетьми и прикладами, чтобы не отставали от других идущих на смерть. За городом была вырыта огромная яма. Там всех евреев расстреляли, трупы бросили в яму и засыпали землей.
Никто из соседей не знал, что делать с мальчиком. Его звали Генрих. По закону, ребенка должны были передать немецким властям. За укрывательство еврея каждому грозила смерть. Обычно немцы приходили на квартиры расстрелянных рано утром и забирали все их имущество. Иосиф Андреевич попросил, чтобы ему показали, где жила Эстер. Ребенок тихонько сидел под кроватью. Брат Иосиф взял его на руки, и мальчик крепко ухватился ручонками за шею брата, как бы прося о помощи. Позже Иосиф Андреевич рассказывал об этой встрече так: “Вдруг я услыхал тихий внутренний голос Господа, который говорил мне: «Спасай обреченных на смерть». Это повторилось несколько раз”. Иосиф Андреевич твердо решил взять Генриха с собой, хотя у него не было ни дома, ни семьи, однако верующий человек не мог оставить беззащитного, маленького сироту. В каждой деревне было полно немцев, и им обоим грозила смерть, так как у мальчика не было никаких документов. Иосиф Андреевич нашел большую корзину с высокой ручкой, посадил в нее Генриха, накрыл плотным материалом, привязал к багажнику велосипеда и уехал. Как бы предчувствуя опасность, мальчик сидел в корзине, не издавая ни звука. Брат Иосиф приехал в свою деревню к родной сестре. И они вдвоем начали воспитывать ребенка. Оба не могли смотреть без слез, как тот ходил по дому, заглядывал во все углы, ища свою маму. Их сердца разрывались от жалости, и они старались делать все возможное, чтобы ему было хорошо. Во время тщательных проверок немцами деревень они убегали с мальчиком в лес. В 1944 году Иосиф женился на Прасковье, которая и заменила Генриху маму. Вместе они воспитывали его, как родного сына. Иосиф Андреевич на месте сгоревшего Дома молитвы построил новый. И, как прежде, он посвятил свое жилище для проведения богослужений, в это тяжелое время продолжая нести служение пастора церкви.
В 1946 году новая семья хотела официально усыновить Генриха, но власти отказали, решив отправить его в детдом. Но для родителей это было большим ударом, потому что они любили мальчика, как родного сына, и разлука с ним была для них сверх сил. Сестра Прасковья и брат Иосиф отказались отдавать приемного сына.
Время было смутное: послевоенная разруха, сталинские репрессии, произвол властей, в Белоруссии был очень большой голод. Местные власти хотели закрыть церковь в деревне Белавичи. Но для этого нужно было посадить в тюрьму И. А. Можейко. В райисполкоме работала секретаршей девушка Вера, которая хорошо знала Иосифа Андреевича, потому что была из верующей семьи. Она рассказала ему о последнем совещании, на котором должны были вынести приговор.
На совещании присутствовало около тридцати человек, а также приехал представитель из города Бреста, который должен был подтвердить решение. Все высказывались против Можейко, и поэтому решение было единогласным. Представитель из Бреста молча выслушивал все высказывания. Когда ему дали сказать заключительное слово, он встал и произнес: «А я бы хотел, чтобы таких людей, как Можейко, было побольше». Все присутствовавшие смутились, потому что таких слов не ожидали. Затем он рассказал им историю, произошедшую 7 января 1942 года, как Иосиф Андреевич привез пленным одежду и хлеб. Оказалось, что этот человек был в числе тех заключенных за колючей проволокой. Представитель сказал: «Если бы не Можейко, я бы там не выжил, но когда он меня и одел, и накормил, благодаря чему я остался жив, то до сего дня ему благодарен и поэтому согласия депортировать его в Сибирь не даю». Все присутствующие переглянулись и разошлись, не приведя в исполнение свой коварный замысел. На протяжении последующих двух лет власти так и не нашли никакого предлога, чтобы посадить Иосифа Андреевича в тюрьму или забрать Генриха в детдом.
В 1948 году, когда Генриху было уже семь лет, в семье родилась девочка, которую назвали Дина. Дети были похожи друг на друга. Никто из посторонних не мог бы догадаться, что они не родные. На протяжении всех школьных лет Генрих и Дина терпели большие оскорбления. Живя в христианской семье, они, как и их родители, верили в Бога, читали Библию, ходили на богослужения в Дом молитвы и отказались в школе быть и пионерами, и комсомольцами, за что их часто унижали перед всей школой. Но мальчику доставалось вдвойне, он терпел насмешки и национальные, и религиозные.
Когда Генрих вырос, у него родились два сына и дочь, которую он назвал в честь матери — Эстер. Каждый год его семья приезжала в отпуск в деревню Белавичи. Генрих очень любил и уважал своих новых родителей и был для них хорошим сыном.
В 1975 году ушел в вечность, в свой Вечный дом, брат Можейко Иосиф Андреевич — пастор баптистской церкви, чье красивое сердце, исполненное искренней и живой веры в Господа Иисуса Христа, коснулось Небес и изменило судьбы многих людей в Беларуси. Но, дорогие читатели, Иисус сегодня стоит у дверей лично вашего сердца. Он хочет жить в нем и желает сделать его светлым и прекрасным. Только открой «дверь» (Откр. 3:20). //