В огороде, среди прочих овощей, разложив листья, словно пышный кринолин*, сидела капуста. В этом году шли теплые дожди, и овощ буйно разрастался, прикрывая грядку своими красивыми бирюзовыми юбками. Наташка жила прямо здесь, на капустной грядке. Но, в отличие от Гришки и Федьки, гусениц бабочки-капустницы, она предпочитала другой овощ – укроп. Ее мама – блестящий красненький жучок с черными точечками – отыскала на одной из нежных ажурных веточек пряного растения уютное местечко, вполне пригодное в качестве домика для готовых появиться на свет детишек. Наташка была самой шустрой из всех своих братишек и сестренок. Она резво перебирала лапками, перебегая с листика на листик и уже вскоре после рождения познакомилась со всеми обитателями капустной грядки.
Однажды, когда яркое солнышко одаривало день последними предзакатными лучами, Наташка сидела на листе капусты с Гришкой и Федькой. Малыши наслаждались приятным теплом летнего вечера и беседовали.
– Гришка, – вдруг сказала Наташка, задумчиво глядя вдаль, – как ты думаешь, что находится за этим досчатым забором?
– Я не знаю, Наташка, но говорят, что там что-то интересное. Только мне хорошо здесь! – ответил Гриша, аппетитно похрустывая кусочком капустного листика.
– И мне хорошо, Гриша, только вот сердце мое не спокойно. Все мы живем тут, на нашей родной капустной грядке, и нет от нас никакой пользы.
– А мне по барабану! – вступил в разговор Федька, который, в отличие от Гриши, был толстым и неуклюжим. – Мне польза есть, и это самое главное: живу кучеряво!
– Нет, Федя, это не дело. Мне тетя Нюша говорила, что у нас, у насекомых, есть другая жизнь, лучшая, та, для которой мы, собственно, и растем. И в той жизни мы будем не ползать, а летать.
– Бабьи басни, – сказал Федька, прожевывая очередную порцию капусты. – Верь побольше этой старой сплетнице.
– Тетя Нюша не сплетница! – воскликнула Наташка и притопнула пятью ножками сразу. – Тетя Нюша – порядочная жужелица. И я верю ей! Она говорила, что нужно только сильное желание, и тогда обязательно произойдет необыкновенное: вырастут крылья!
– А может быть, это правда, а, Федька? – неуверенно спросил Гриша и толкнул своего брата в бок круглой головой. – Может, стоит попробовать?!
– Попробуй, если есть охота. Но уж по мне, лучше капусты ничего нет! Живу кучеряво! Э-э-э-х-х-х!!! – воскликнул Федя, упал на спину, задрал кверху два ряда маленьких толстеньких ножек и сложил их на животе.
Наташка долго не могла заснуть, и ее ажурный укропный гамачок покачивался из стороны в сторону. Потом, ближе к утру, она встала и решительно направилась наверх, к самому соцветию. Уцепившись за стебелек, Наташка сказала:
– Я верю, верю!
Что случилось потом, Божья Коровка слабо помнила. Только глаза ее закрылись, и все, что было вокруг, исчезло.
Когда Наташка очнулась, кругом ее обволакивала тьма. «Странно, – подумало насекомое, – уже должно быть утро, а еще ночь. И что это такое вокруг меня? Какая-то твердая кожура?!» Наташка постучала по скорлупе, которая мешала движению, но все осталось по-прежнему. «Мне нужно выбраться, во что бы то ни стало. Я чувствую, что снаружи светло и свободно!» Божья Коровка напрягла все свои силы, и ее темница вдруг треснула. Наташка выкарабкалась наружу.
– Ой! – воскликнуло насекомое. – Я… я, кажется, совсем изменилась! – и Наташка внимательно вгляделась в капельку росы, которая отражала ее новое тело. – Какое прелестное красное платье в черный горошек! – и она поправила своей наряд. – Ой! А это что? Крылья?! Неужели у меня есть крылья? – и Наташка выровняла два тонких элегантных крылышка. Затем, не долго думая, она расправила их и взлетела.
«Чудо! Чудо!» – думала Наташка, наслаждаясь чувством полета. Солнечные лучи преломлялись в прозрачных крылышках насекомого, сияя всей палитрой радужных красок. Внизу, среди кочанов капусты, семенила жужелица, таща на своей спине жирного сопротивляющегося слизня.
– Тетя Нюша! Тетя Нюша! – позвала Наташка. – Посмотрите вверх, я здесь!
Жужелица остановилась и подняла голову. Ее подслеповатые глаза сощурились в улыбке, а старческий скрипучий голос произнес:
— Я рада за тебя, Наташка! Ты молодчина!
В это время толстый слизняк вырвался из лапок тети Нюши и спрятался под листком капусты. Однако это не расстроило старую жужелицу. Она вспомнила свои молодые годы, восхитительное чувство первого полета и прослезилась.
– Тетя Нюша! – вдруг услышала Наташка рядом знакомый голос. – А я? Как Вам мой изумительный белый костюм?!
Наташка оглянулась: рядом с ней порхала бабочка. И это был не кто иной, как…
– Гришка! Гришка! – и Наташка подлетела к бабочке, лучась радостью. – И ты тоже?!
– Да, Наташка, и я тоже поверил!
Растроганная тетя Нюша умиленно смотрела, как Наташка и Гришка, выделывая невообразимые фигуры высшего пилотажа, весело резвились над капустной грядкой. Она откусила кусочек листа одуванчика и звучно, по-старушечьи высморкалась.
– Эх дети, дети. Летите, мои хорошие. Счастливого пути!
Ирина Торбецкая