Хочу рассказать вам о том, как я трудно ждала ребенка и каким чудным образом Господь укрепил меня.
У нас с мужем уже было двое детей, две девочки, когда я неожиданно забеременела. Я сначала сама не знала об этом, но муж, похоже, догадывался. У меня была сильная тошнота, и я было подумала, что это что-то со здоровьем. Я пошла в поликлинику и узнала, что беременна двойней. «Как это сказать мужу?» — не выходило у меня с головы. Он тогда был совершенно неверующим человеком, только что вернулся из тюрьмы, где отбыл два года. Так быстро ребенка он не хотел, т.к. наши девочки были еще очень маленькие – 2 года и 3 года. Но он всегда хотел мальчика. Набравшись смелости, я сказала ему, что у нас будет один ребенок – соврала. Я боялась его. С того времени, как я ему сообщила эту новость, он начал мучить меня. Приходил домой пьяный, кричал на меня, иногда даже бил. А по ночам не давал спать мне, душил и хотел даже убить меня, но Господь усмирил его гнев. Муж требовал, чтобы я сделала аборт, и я, чтобы не мучил меня, соглашалась, но в душе думала иначе. Во мне не было твердости духа. Я просила у Господа укрепить меня. Я была не готова, чтобы у нас было еще двое детей, по крайней мере, так думала я, но Господь думал иначе. Постоянно думала о том, как мы будем жить, может и правда, муж прав, плакала, спрашивала у Бога: “Почему Ты дал мне эту беременность, я не вынесу ее, не смогу родить, воспитать?”
Из-за сильного токсикоза меня положили в больницу. Подумала, что кончились мои неспокойные дни. Но нет. Врач, узнав, что я имею двое детей и будет еще двое, тоже стала склонять меня на аборт. Девчонки из моей палаты говорили: “Зачем тебе плодить нищету?” И бабушка приходила ко мне и, как злой дух, нашептывала мне на ушко. Мол, Бог простит, подумай о себе. Пугала, что меня муж бросит и буду воспитывать их одна. Мне было очень тяжело. Я приходила в палату, отворачивалась к стенке, читала Библию, молилась Богу. И мне становилось легче, я укреплялась духовно. Но все равно сатана не оставлял меня, мучая через людей мира сего. В больнице я сильно простыла и даже поднялась температура. Врач, осмотрев меня, применила мою болезнь, как орудие нападения. Говорила, что это опасно, могут родиться неполноценные дети. Приводила пример, что у одной женщины родился ребенок без позвоночника. Мне было страшно, но я верила Богу, что Он не даст мне такого. Я все время колебалась то на сторону мира, то на сторону Божиих законов. Это приводило меня в такое уныние, что я не находила себе места. Но Господь вложил в мое сердце мысль, что если я убью своих детей (по-другому этого не назвать), то я тоже не смогу жить – Бог от меня отвернется, а это уже не жизнь. Господь давал мне чудную поддержку через Свое Слово. Сестры и братья из церкви молились за меня, навещали. Одна сестра принесла мне журнал «Крынiца жыцця» за 1995 год. Там я нашла свидетельство одной сестры о том, как она ждала ребенка, как врачи ей запрещали рожать, мотивируя это ее давней болезнью. Это подкрепило мою надежду на Божью силу и Его могущество. Наш пресвитер, Борис Евгеньевич, навещал меня и утешал. Укрепившись духовно, я уже твердо знала, что буду вынашивать и рожать деток, как бы ни было трудно. Я также приняла решение о том, что, если муж не смирится, пусть бросает и уходит, но я ему не уступлю. Я выбрала Господа и знала, что Он мне во всем поможет, что даже без мужа Господь поможет мне воспитать детей. Но все равно я не хотела терять мужа и молилась о том, чтобы Господь сохранил нашу семью.
И Господь услышал меня. Когда муж в очередной раз пришел ко мне, то опять начал настраивать меня сделать аборт. Я стала умолять его согласиться со мной, разрешить мне рожать. Я плакала, сказала, что аборт делать не буду, даже если он меня бросит. Тогда муж сказал: “У меня такое впечатление, что ты Иисуса носишь, так ты его бережешь. Рожай.”
Подлечившись в больнице, я выписалась. Дальнейшая моя беременность проходила тоже очень плохо. У меня сильно отекали ноги, я плохо спала, на ногах появилось варикозное расширение вен. Врач, у которой я наблюдалась, опасалась за мою жизнь. В обменной карте были написаны все возможные последствия во время родов и после них: и сильные маточные разрывы, и кровотечения, и даже не исключали возможность смертного исхода.
До конца срока я не доходила. У меня отошли воды, и дети родились семимесячными. Зато роды прошли очень удачно: никаких последствий, которых опасался врач. Врачи, которые принимали роды, удивились, что я так хорошо родила. А я благодарила своего Бога. Родились два мальчика. Для семимесячных с хорошим весом – 1кг 950г, 1кг 850г. Мне их сразу показали. Такие хорошенькие, как две капли воды похожие друг на друга. Я была так рада! Вот, думаю, вырастут два брата, будут дружить, как им будет хорошо. Но вдруг я услышала какой-то стук. Ко мне подошла врач и сказала, что один из моих мальчиков сам не дышит, что они подключили к нему искусственное дыхание. “Но вы не волнуйтесь, есть надежда, что все будет хорошо”. Как я могла не волноваться? Сердце мое с этого момента было неспокойно. Мальчиков поместили в кувес для недоношенных. Мне их, естественно, не приносили, но разрешали посещать. Молоко у меня, слава Богу, появилось, и я отдавала его для кормления малышей. Мальчики родились слабенькие. Их обоих поддерживали на глюкозе и на кислороде. Кололи какие-то уколы. Тот, что был больше весом, стал укрепляться. Зато второй был очень плох. На него было больно смотреть. Трубка во рту, иголки со шнуром в головке, ручках. Это ужасно смотреть, как мучается твой ребенок, кажется, сам лучше бы перенес любые страдания, лишь бы не он. Но я питала надежду, что он поправится. И эту надежду все подогревали. Девочки в палате утешали меня, видя, какая я приходила от детей. Мне так хотелось, чтобы он остался жив. Своим мальчикам мы с мужем дали имена: того, что покрепче, назвали Ваней, а того, что послабей – Андрей. Я представляла, как Господь дарует ему жизнь, ведь я так верила, что Господь исцелит малыша, ведь для Него нет ничего невозможного. Но получилось по-другому.
Педиатр сказала, что надо пережить самый критический срок – три дня. Третий день подходил к концу. Улучшений и ухудшений не было. Ко мне пришла заведующая отделением и сказала, что ребенок приоткрыл один глазик и махнул ручкой, значит он поправится. Моей радости не было предела. Радовались и девочки в палате. Я благодарила Бога. Но через два часа пришла дежурная сестра уже с плохой вестью – у ребенка не выдерживает сердце. В палате находиться я уже не могла. Я пошла к детям, но меня не пустили, и я поняла, что это слишком серьезно. Я ходила по коридору, ломая себе руки, плача, умоляя Бога свершить чудо. Я надеялась, что это не конец. Скоро ко мне подошла та же врач и сказала, что он умер. Как мне было больно! Моя надежда рухнула. Но я не могла упрекнуть Господа, что Он не спас моего мальчика. Я все так же любила Его и не сомневалась в Его силе и могуществе. Я благодарила Бога, что у меня остался Ваня. У двойняшек сильная связь между собой. Врачи боялись, что он умрет, и даже потихоньку подготавливали меня, но Господь сохранил ему жизнь. У Ванечки головка неправильной формы: вытянутая с большим лбом. Невропатолог говорила мне, что есть опасность в том, что ребенок будет неполноценным. Я не спорила с врачами, но каким-то чувством я понимала, что с ним все будет в порядке. Это выяснилось потом.
С Ванечкой в больнице я пролежала полтора месяца. Он упорно не хотел набирать выписной вес – 2кг 300г. После кормления он постоянно срыгивал. Что я только не делала. И держала его вверх, и ложила его на подушку — ничего не помогало. Было даже так, что за четыре дня он не набрал ни грамма, а наоборот, сбросил. Как я уже устала: столько времени в больнице. Ни на улицу, ни домой не пускали, только через окно можно было подышать свежим воздухом, да и то недолго. Помыться тоже негде: душ был, но больным в нем мыться нельзя. Слава Богу, Он давал мне терпение, и я поддерживала как могла и других женщин. Многие, с которыми я лежала, уже выписались. Медсестры, видя мое терпение, ставили меня в пример другим, которые не хотели долго лежать. И вот, когда мой Ванечка набрал-таки положенный вес, ему сделали первую прививку и отправили нас домой.
У меня на правой груди образовалось уплотнение. Сначала оно было небольшое – с вишенку, но очень болючее, красное. Я сказала об этом медсестре. Она, слава Богу, сразу отреагировала и приняла меры. Сначала медсестры приходили ко мне по сменам и массировали грудь, расцеживали ее, чтобы уплотнение не росло. Грели в физкабинете, но ничего не помогало, уплотнение росло. Одна из медсестер приняла решение наложить компресс из камфорного спирта, что было запрещено. Спирт был неразведенным, поэтому он сильно обжег грудь, получились большие пузыри. Уплотнение, правда, помягчело, теперь надо было его расцедить. До груди нельзя было дотронуться, но эта медсестра все же попробовала. Было так больно, что я даже не могла стоять на месте, с разрешения медсестры я стала сжимать ее руку. От этой процедуры у меня полопались все пузыри, и кожа разодралась до крови, а у нее появились синяки на руке, но процедура мало помогла. Лишь причинила сильную боль. Тогда меня и Ваньку отправили в изолятор для дальнейшего лечения. Поставили диагноз – абсцесс. Собрались резать. Но Господь помиловал, резать не стали. По моей просьбе мне принесли молокоотсос. Его удобное устройство помогло не дотрагиваться до опаленных мест. И, слава Богу, уплотнение стало исчезать.
Со мной в палате лежала женщина, я стала рассказывать ей о Боге, рассказывала своими словами истории о создании мира, о потопе, об Иисусе. Ей очень нравилось, и она с большим интересом слушала. Однажды она сказала: “Я не знала, что Библия такая интересная книга.” Я подарила ей Новый Завет. Ей тоже захотелось стать Божиим дитем. Слава Богу!
Дома с Ванюшей было все хорошо, не считая того, что он был сильно опревшим. Я месяц его лечила от опрелостей. Сейчас ему 2 года и 9 месяцев. Это чудный ребенок. А через год Господь дал нам еще одного ребенка. Теперь я с твердостью могу сказать: “Слава Богу за то, что Он дал мне это пережить”.
Валентина Зуева