Уже в 10 лет я начал заниматься каратэ, следуя моде того времени, но позже этот вид спорта стал запретным. А запретный плод сладок. Занимались в подвалах, скрывались. Но когда каратэ легализировали, мы стали тренироваться официально. Участвовали в соревнованиях на уровне города, республики, а также СССР. В дальнейшем появилась возможность выезжать за границу и добиваться там результатов. К 23-м годам я уже был в составе сборной СССР по каратэ, призером многих международных турниров, участником чемпионата мира.
С одной стороны, этот вид спорта дисциплинировал меня и давал уверенность в себе, с другой — он разрушал во мне мораль. Каратэ — агрессивный вид спорта и относится к разряду боевых искусств Востока. Как раз это не могло не сказаться на формировании моей личности. Несмотря на внешние добрые побудительные мотивы со стороны тренеров, всегда хотелось попробовать себя и свои силы на улице. Например, однажды моя внутренняя агрессия выразилась в том, что я избил одного учащегося МВД только за то, что он не здоровался со мной. Дальше – больше. Закончилось тем, что я стал участником одной преступной группировки, в которую входило около 200 человек и которая занималась рэкетом. Однажды я со своим другом заехал к одной коммерсантке, которой не оказалось дома, и ее мама радушно пригласила нас попить чаю. Когда мы сидели за столом, неожиданно она стала рассказывать нам о Боге. Говорила — и глаза светились от радости, которая наполняла ее. Было видно, что эта женщина жила в каком-то другом мире, откуда смотрела на нас другими глазами, пребывая с Тем, Кого мы не видели. Я задавал какие-то вопросы. Она на них отвечала, а в конце беседы спросила: «Ребятки, вы верите в существование Бога?» Я сказал: «Да, что-то есть», — хотя в моем воображении все было в одной куче: и Бог, и барабашка, и домовой. Мы вышли, сели в машину и поехали в казино. По дороге я сказал, что верить в Бога можно, но не так, как эта бабка, она же настоящая фанатичка.
Приехав в казино, мы перекусили, и мой друг, решив поиграть в теннис, вышел на улицу, так как надо было обойти здание. Я вышел за ним через минуты три и увидел, как он дерется с человеком противоборствующей группировки. Подбежав к ним, жестоко ударил нашего врага. Тот согнулся от боли, но я придержал его за куртку, чтобы он не упал, и продолжал наносить удары. Когда я отпустил его, он тут же рухнул на землю. Завязалась серьезная бойня, силы в которой были неравные: сначала с нашей стороны было трое, а с их стороны – пятеро, потом нас стало восемь. События происходили на автостоянке. Какой-то звериный инстинкт толкал меня к тому, чтобы совершенно уничтожить этих ребят. Они сделали попытку прекратить драку, но это не возымело действия. И вдруг я увидел, что со стороны бежит их человек и, поднимая автомат, начинает стрелять. Я стоял ближе всех к нему. Все остальные семь человек находились за мной. И в этот момент мне в голову, как внезапный удар, пришло слово: «Бог!» Это не было молитвой или мыслью о Боге. Это была не моя инициатива задуматься о Нем, это исходило от Бога. Я почувствовал на себе Его присутствие, оказавшись как бы в каком-то вакууме.
Мы побежали. Мои друзья падали, хотя были впереди меня, а я перепрыгивал через них и бежал дальше. Чувствовал, что мне стреляют в спину, но боли не ощущал. Тогда подумал, что я в шоке и боль придет позже. Забежав за машину, спрятался за ней. Ноги ушли под машину, и я провалился в сугроб, находясь в очень неудобном положении. Бандит с автоматом искал меня, подошел к самому краю машину. Еще один шаг — и он мог бы, как цыпленка, меня расстрелять. Но Бог ему закрыл глаза, он развернулся и ушел.
Эти ребята уехали.
Люди выходили из казино и помогали раненым. В результате этой стрельбы из восьми человек четверо погибли, среди которых был один из моих лучших друзей. Трое были тяжело ранены, а я — без единой царапины.
Приехала милиция. Составили протокол, записали понятых, фамилии участников. Когда меня отпустили, я еще часа два ходил по этому району, и одна мысль звонила колоколом в моем разуме: «Бог есть! Бог есть!» Но что же дальше? Опомнившись, поймал такси и уехал домой. Рассказывая своей жене о случившемся, я сказал, что чувствовал же, что в спине что-то происходило. Может быть, пули порвали куртку… но там не было ни дырок, ни царапин. Я жене рассказывал, как ощущал на себе Бога. Но все та же мысль терзала меня: что же дальше?
Бог не заставил себя долго ждать. На следующий день я встретил верующего человека. Когда рассказал ему свою историю, он сказал: «Тебя Бог избирает». – «Меня, почему?» — «Потому что Он тебя любит!» — «За что?» — «Ни за что, так просто!» — «Что Ему некого больше любить? Я же не опущенный человек?!»
Я не поверил ему, что можно любить бесплатно. Я верил, что Бог есть, но прийти к Нему не хотел, желая жить в свое удовольствие. Понимал, что прийти к Богу — это значит оставить свои доходы и криминальную власть. Я ушел от него и еще два месяца продолжал свою преступную жизнь. Но вокруг меня стало рушиться и ломаться все то, на чем я строил свою жизнь. У меня начались проблемы с ребятами в своей группировке, и мои соратники хотели меня убить… Я остался в живых только потому, что Бог не допустил моей гибели. Однажды следователь из шестого отдела МВД разговаривал со мной и сказал, что меня посадят, но предложил мне другую альтернативу – работать на них, давая информацию о движении в нашей группировке. Я согласился работать на милицию только ради того, чтобы просто выйти из этого кабинета. Но в этот же день сел в поезд и поехал в Сибирь, взяв с собой Библию.
Теперь меня ничто не держало. Я больше не тот известный Виктор Алексеенко, которого узнавали на улице, боялись коммерсанты. В поезде я чувствовал себя одиноким, хотя меня окружало много людей. Лежал на верхней полке и читал Библию. Она не просто говорила, а кричала ко мне. Читая историю о блудном сыне, понимал, что я тот блудный сын, ушедший от Отца, который нахлебался греха, который нуждается в Боге. Слова Христа поразили меня: «Придите ко мне, все труждающиеся…» Я тот труждающийся, обремененный… Слезы сами лились из моих глаз. Я вытер их и пошел в туалет, где лужи под ногами, где потные стены, где брезгуешь прикоснуться к чему-либо; то же самое я чувствовал в самом себе: я — грешник. Я не помню слов своей молитвы, но помню, что плакал пред Богом. И что-то внутри изменилось, появилось что-то светлое и свежее, какая-то надежда, мир и покой… что все будет хорошо… хотя там, в городе, осталась беременная жена и мать с сестренкой, которых могли терроризировать братва и милиция… Я вернулся на свое место. В моем купе сидел пьяный человек. Он увидел на моей Библии крест и сказал: «Слушай, братан, давай поговорим об этом!» Я ему ответил: «Я недавно стал верующим. Вот встретимся через лет пять и тогда поговорим». Но во мне горел как бы огонь. Понимая, что мне надо молчать, потому что я в бегах, но все же рассказал ему, как Бог меня спас.
В Сибири, в Алтайском крае, в деревне, я жил около трех месяцев. Каждый день встречался с молодежью и рассказывал о Боге, как Он сделал чудо со мной. Когда ложился спать, сам себя ругал: деревня маленькая, ты рассказываешь, что ты криминальная личность, тебя тепленького приедут, и заберут, и дадут путевку в жизнь. Но я не мог удержаться и на следующий день делал то же самое.
Бог послал мне возможность переехать в Барнаул, где познакомился с верующими и стал посещать церковь ЕХБ. Через некоторое время принял крещение и стал членом церкви. Так как моя жена немка, у нее была возможность поехать в Германию. И во время моего пребывания в Сибири она эмигрировала и уже в Германии родила ребенка. Через год я по туристической путевке приехал к ней и увидел своего сына, которому было уже почти год. Это был единственный шанс попасть туда. Правительство Германии позволило мне остаться с женой. Там нашел русскоязычную церковь и стал ее членом. Моя жена через полтора года тоже уверовала и приняла крещение по вере.
С тех пор прошло уже 13 лет. Теперь для меня самой большой ценностью является Бог. И я Ему стараюсь всегда служить. Чувствую перед Богом ответственность за молодежь, поэтому стараюсь рассказать им о своем негативном опыте, чтобы и они не попали на ложный путь в жизни, как было со мной в свое время.
Виктор Алексеенко